Царь поручил своим подданным поднять на ноги всех лекарей в государстве, чтобы вылечили они вмиг его несчастного сына, Трандафира же посадил ео главе стола, подле своего государского кресла, и принялся благодарить его да расспрашивать, чем отплатить ему за содеянное им добро.

- Может, золотом, а может, дорогими каменьями? - спрашивает царь.

- Ничего мне в целом свете не надобно, светлейший государь, ибо рана у меня на сердце.

- Какая же?

- Что ж, начну сказ с самого начала. Я Трандафир-пше-ничное зерно, сын Красена-царя. Был я больно молодым, когда перешли ко мле бразды правления. Править я правил, как требовали того время и обстоятельства, а как пробил час женитьбы, никто уж меня не в силах был удержать, - оседлал я коня и поехал по белу свету искать себе нареченную. Ехал я сколько ехал и остановился передохнуть во дворце одного короля, у которого была дочь. По душе мне пришлась она, и обручился я с нею, а день свадьбы назначил через две недели. Возвращаюсь, чтоб готовиться к свадьбе, и останавливаюсь у некоего царя, а у него тоже красивая-прекрасивая дочь. Будто кто разума меня лишил, - позабыл я о нареченной своей и обручился с дочерью царя, назначив день свадьбы через две недели. Радовался я да веселился, пока на проехал рубеж того государства. Только ж переехал его, охватил меня такой страх и ужас, что не знал я, что дальше делать, - испугался осмеяния и хулы людской. Виданное ли это дело; обручиться с двумя невестами сразу и назначить свадьбу в один и тот же день! Призадумавшись, выпустил я поводья, и повез меня конь, куда глаза его повели. Вёз он меня вёз, довёз до какой-то долины, а там женщины бельё стирали в речке. Была среди них девица одна, оборванная, в лохмотьях, но писаной красоты. И вот, как ветер разгоняет тучи свинцовые, так и прекрасная девица изгнала, из моей души страх и смятение, и без долгих разговоров и околичностей обручился я с ней. День свадьбы назначили опять же через две недели. Теперь, светлейший царь, рассуди сам, которую же из них выбрать мне в невесты: дочь короля, дочь царя или дочь бедняка.

Призадумался тут заячий царь, да ничего путного придумать не может, и тогда велел он кликать всех своих судей. Пришли все судьи - смиренные, отвешивают поклоны. Послушали, о чем речь идет, и принялись судить да рядить, но сколько ни прикидывали, все к трём разным решеньям приходили. Одни говорили: царь должен жениться на дочери короля, ибо сначала с ней обручился, другие говорили: на дочери царя, потому что она ему больше понравилась. Нашлись, слава богу, и такие, что склонны были считать: должен Трандафир жениться на дочери бедняка, ибо была она краше невест тех, да и царю милее всех.

Пошли опять доеоды, суды-пересуды, и, наверное, долго бы совещались судьи, если б не нашелся один:

- Братцы, тут черт замешан, не иначе, он кашу заварил, пусть один и отдувается.

- А где мы его найдём?

- Хоромы его недалеко отсюда, - отвечает заячий царь. Так как молодец торопился, назначили ему в проводники зайца, и в тот же миг пустились они в путь-дорогу, заяц - впереди, всадник - за ним и так до самых ворот чертовой крепости. На медной дощечке у входа было написано: «Кто с чертом хочет поговорить, должен сначала намеряться с ним трижды силой, а кто померяется да не одолеет черта, пусть прощается с белым светом». Прочел Трандафир надпись и передернуло его от страха, однако постучался в ворота, и вот выходит навстречу сам черт.

- Добро пожаловать!

- Благодарствую.

- Уж не собираешься ли ты померяться со мной силой? - спрашивает черт.

- Если хочешь.

- Моё согласие будет твоим концом.

- Нет, твоим.

- Ха-ха-ха! - таких упрямых мне ещё не встречалось. Что ж, померяемся сначала в беге. Посмотрим, кто быстрее бежит в крепость.

- Хочешь-таки померяться со мной? - удивился Трандафир. - Да ты и шага не успеешь сделать, как я обегу вокруг. А чтобы ты потом диву не давался, обгони сперва моего братца, - говорит Трандафир, указывая на зайца.

- Давай!

И побежали оба - пыль заклубилась. Только черт остался позади... хе-хе! Вернулся он намного позднее зайца, еле дух переводит, злой-презлой.

- Ну, что скажешь? - спрашивает Трандафир.

- Погоди радоваться, померяемся в силе. Посмотрим, кто дальше пронесёт на спине этого коня.

- Сначала неси ты, - говорит Трандафир.

Чёрт схватил коня, взвалил себе на спину и - топ! топ! - дошёл до бугра, с превеликим трудом поднялся на вершину и потащил коня обратно, обливаясь потом в семь ручьёв.

Посмотрел Трандафир на него и расхохотался:

- Эх ты, проклятый, и еще осмеливаешься бахвалиться. Лучше б уж не петушился зря. Ты на спине едва протащил коня один раз, а я его обхвачу только ногами и протащу десять раз до бугра и обратно и совсем не устану.

- Ну-ка, посмотрим, - подзадоривает его черт. Трандафир сел на коня верхом, вонзил ноги ему в бока и поскакал. До бугра и обратно, потом снова. Чёрт остолбенел от удивления. Ему и в голову не приходило этакое. А он-то считал, что и в десять раз меньший груз непосилен человеку.

- Ну как, признаёшь себя битым, чертяка? - донимал его Трандафир, слезая с коня.

- Померяемся теперь в свисте, - не сдается чёрт.

- Свистни-ка сначала ты, а я посмотрю, далеко ли слышно, не то я могу так свистнуть, что останешься без ушей.

Струхнул чёрт, но вдохнул побольше воздуха и как свистнет один раз, - пригнулись стены крепости.

- Тю-ю! И только-то? Да я как свистну, так изуродую, тебя.

Задрожал чёрт от страха при этих словах:

- Если хочешь, чтоб уши остались целы, - говорит Трандафир, - принеси полотенце, обвяжу тебе их.

Побежал чёрт и несётся обратно с полотенцем. Трандафир же обвязал ему глаза и - трах! бах! - толкнул черта коню под ноги. Тот, перепугавшись, оглушительно заржал и так огрел его копытом по виску, что черт покатился неведомо куда.

А придя в себя, стал умолять молодца:

- Не свисти больше, ибо лишишь меня жизни.

- А я б и не свистел, чёрт, если, б ты ответил на мой вопрос.

- Отвечу тебе на всё.